Читать интересную книгу Суррогат любви. Substitute for love - Милана Смоленская

По сути, мы с Аркадием оба предоставлены сами себе. Родные души, притянутые друг к другу, чтобы наконец-то соединиться и создать свою полноценную семью. Не смотрела на это с такого ракурса…

***

В гараже Новиковых было четыре машины: жёлтый Lamborghini Murcielago Аркадия, красный Ferrari Spider, чёрный Jaguar и её новый серебристый Mercedes SL.

– А, значит, он где-то тут, – задумчиво произнёс Аркадий, окинув припаркованные авто внимательным взглядом.

– Кто? – спросила Милана, на время сняв свои солнцезащитные очки.

– Не важно.

Он потянул Милану за собой. Туда, где, вытесненные машинами, стояли два велосипеда, красный квадроцикл и четыре скейта.

– Выбирай, – предложил Аркадий и взял свой разрисованный борд.

– А какой лучше?

– У меня всё всегда лучшее, – напомнил он. – Цвет выбирай.

***

– Чё? – спросила Милана.

Аркадий, наблюдавший за ней, расхохотался ещё громче. Поняв, что он смеётся над ней, Милана возмутилась:

– Чё ты ржёшь?!

Иногда бывает сложно понять точку зрения другого человека, особенно, когда не видишь себя со стороны. Милана отчаянно виляла попой. Аркадий не мог найти подходящих слов, чтобы выразить свой восторг. Наконец, справившись с новым приступом смеха, он выдавил:

– Ты попой так отпадно рулишь!

– И чё? Я же еду! – невозмутимо воскликнула Милана, довольная своими быстрыми успехами.

– Да ты просто супер как едешь, – оценил Аркадий. – Дерзкий фристайл!

– А ты раньше катался с другими девушками? – спросила Милана, желая сменить тему.

Она нашла свою точку равновесия и теперь медленно ехала по ровному асфальту, стараясь не особенно вертеть забавляющей Аркадия частью.

– Нет.

Односложность и простота обычно радовали Милану, когда дело касалось трудных вопросов, но на этот раз ей хотелось услышать больше подробностей.

Она совершенно ничего не знала про Аркадия, про его бывших девушек, про московские увлечения, про друзей, про родственников… А он не спешил посвящать её в своё прошлое, отвечая кратко, быстро меняя тему и увлекая чем-то более актуальным. Например, своим идеальным телом, когда решил снять футболку…

– Значит, я твоя первая! – заявила Милана, стараясь сохранять равновесие.

– По сути, – согласился Аркадий.

Они объехали дом и катались на просторной площадке, по краям которой возвышались баскетбольные кольца. Солнце согревало мысли, новое непривычное движение обостряло чувства. Всё воспринималось ярче: и мир вокруг, и жизнь, и любовь…

Аркадий просто нереальный. Я так долго была в плену у собственных стереотипов, не замечая в нём того, кого сейчас так стремлюсь познать. Он интересный и многогранный, сильный и мужественный, искренний и любящий, лёгкий в общении, заботливый, добрый, такой родной. Он – как мечта, которая сбылась, прежде чем я успела даже начать думать. Он рядом и он опережает моё воображение своей офигенностью. Как он круто катается…

Как приятно, что я теперь тоже в теме. Суперкары, горные лыжи, сноуборд, скейт… I’m loving it, определённо! Скорость, подвластная мне, на которой я немного обгоняю себя, – то, что мне сейчас так нужно!

– Милан, а чем тебе Мерс не вкатил? – спросил Аркадий, словно прочитав её мысли.

– Почему не вкатил? Вкатил, ещё как вкатил…

Она попробовала немного ускориться.

По сути, очень красивая машина. Цвет стильный, номера такие, какие я себе хотела: и мои инициалы, и любимые девятки. Просто… Обидно очень от того, что это снова вещь, снова заменитель нормального общения, в котором я так нуждаюсь. Альтернативная стоимость искренности и доверия.

Дорого, не отрицаю. Дорого стоит, но не дорого сердцу, и потому я не могу это по-настоящему оценить. Всё это – снова пустые траты, от которых мне ничуть не становится теплей. Дед мне всё позволяет, всё дарит, а реальному счастью препятствует, не одобряя того, что значимо для меня, не слыша и не замечая во мне меня. Всё это так привычно извращённо, так неправильно, так…

Незаметно для себя Милана увлеклась своими мыслями. Результат не заставил себя долго ждать – счёт за невнимательность обычно приходит вовремя.

И ощутимо, fuck!

Милана доверила ему свои руки так же безоговорочно, как сердце

16 июля 2010

«You got me trippin’, stumblin’, flippin’, fumblin’

Clumsy ’cause I’m fallin’ in love…5»

Fergie – «Clumsy»

– Что ты делаешь?! Мне же больно! – воскликнула Милана.

– Тебе полезно, – сказал Аркадий. – Слушаться меня лучше будешь.

– You wish6, – строптиво фыркнула она, закусив губу.

Ай-ай-ай, fuck fuck. Помолчу об этом я.

Аркадий подул на её ладони и отставил в сторону флакончик с непонятной жидкостью, от которой ужасно щипало поцарапанные руки.

– Боевое крещение, поздравляю, – он улыбнулся. – Сама не захотела защиту надевать.

– Ещё чего! Мне уже совсем не больно, – соврала Милана, вздёрнув нос. – Завтра опять будем кататься.

– Посмотрим.

Он изучал её ладошки с таким серьёзным видом, что Милана испуганно замолкла и даже на время задержала дыхание. Авторитет Новикова в некоторых вопросах был абсолютным, и Милана доверила ему свои руки так же безоговорочно, как влюблённое сердце.

– Сиди тут, – строго сказал Аркадий.

– Ты куда? – спросила встревоженная Милана.

– Ща приду, – ответил он и вышел из гостиной.

Да, мы друг друга отлично слышим и понимаем с полуслова: не так-то важно, куда он ушёл, главное, чтобы вернулся поскорей.

Она осталась покорно дожидаться его на диване, разглядывая свои руки и улыбаясь своим мыслям. Все пережитые ощущения были по-своему приятны – и катание, и падение, и эта его забота о царапинах…

Потеряла равновесие? Не беда, все падают. Главное – красиво встать и достойно выдержать восстановительное лечение. Не упала бы, если бы не начала думать. От некоторых мыслей можно и на ровном месте споткнуться, и хорошо, если найдутся силы, чтобы подняться на ноги. О чём я подумала? О деде, о матери, об отце. О том, что у меня даже не было нормального детства – с царапинами и синяками, с весельем, играми и друзьями…

Первые три года в Англии я откровенно скучала по дому, прилежно училась и чувствовала себя абсолютно совершенной в своём полном одиночестве. У всех одноклассников были семьи, свои домашние дела, планы на каникулы. А у меня не было никого, кроме Антония, с которым мы даже по телефону не разговаривали, и деда, который звонил регулярно – в школу, не мне.

Навязываться никому в друзья не хотелось – не было тех, кто всерьёз заинтересовал бы меня, увлёк своим внутренним миром и как-то скрасил досуг. Я общалась со всеми одинаково, не отказывала в помощи, но никогда не нуждалась в ответной благодарности, всегда отстаивала своё мнение и смело посылала тех, кто хотел возразить. Может, поэтому я незаметно для себя стала авторитетом в классе? Потому что мне было на всех всё равно? Не знаю, не важно уже.

Потом появилась Камила, и тут же прибавилось веселья, хотя я, конечно, никогда не давала ей понять, как много значило её присутствие в моей жизни. Она была робкой, милой и в чём-то похожей на меня. Я думала, что мы с ней станем сёстрами, будем вместе играть на каникулах, дружить и доверять друг другу все свои секреты. В этих отношениях я была искренней, она – нет, это выяснилось довольно быстро.

Впрочем, даже вначале у нас с ней не было того, о чём я грущу сейчас. Мы не играли в Barbie, fuck no! Это не по возрасту и не по статусу. Вместо этого мы тусили в гардеробной её мамы: тонули в вечерних платьях, путались в струящихся юбках, спотыкались в туфлях 39 размера, душились шёлковыми шарфами и пили «Moët & Chandon», немного, правда, но всё же. Сколько нам было? Десять?

С годами внешнее сходство стало усиливаться, и нас всё чаще называли сёстрами. Даже сейчас многие думают, что мы родственницы. Пф, наивные. Внешность Камилы – плод тщательного подражания, мы с ней совершенно разные. Трудно судить о книгах по обложкам, а людей прочитывать ещё сложней. Особенно тех, кто предпочитает таиться за завесой лжи и вуалью иллюзий.

Помню, летом перед нашей ссорой мы отдыхали на Лазурке, общались исключительно по-французски и обсуждали наших будущих мужей точно так же, как выбирали платья и сумочки, вместе листая «Vogue». Я тогда в основном слушала Камилу, потому что думать о муже ещё не было настроения. А Волкова с азартом моделировала своего идеального миллиардера – брюнета с огро-о-о-омной белой яхтой, «больше, чем у папы, и чтобы Cartier дарил!»

Понятное дело, такой брюнет вскоре появился в жизни Камилы и был хладнокровно отвергнут ей – в 13 так легко разбивать чужие сердца! Мы с ней постоянно лгали, чтобы казаться более взрослыми и крутыми. Она врала с аппетитом, я – из страха отстать и быть съеденной за мою наивную правду. Мы щедро кормили друг дружку рассказами о своей бурной личной жизни, достойной страниц взрослого глянца, сочиняли наивные истории про поцелуи, свидания и, разумеется, секс.